– Так что же нам делать с Чадом Джуди?

– А что вы предлагаете?

– Эта сволочь продает секретную информацию военным подрядчикам. Хочет иметь на старость больше, чем флотскую пенсию. Что сказал шеф, когда вы сегодня докладывали ему? – Тон Дрейфуса был враждебным.

– Пока не трогайте. Присматривайте за ним.

– Растак его мать! Все то же дерьмо. Что бы мы ни выкопали, старая чугунная задница отвечает одинаково: успокойтесь, ребята!

– Успокойтесь, Дрейфус. Вы достаточно долго здесь…

– Сколько дерьма надо съесть, Луис, чтобы убедиться, что оно тебе не по вкусу? Сейчас «Минотавр» выискивает, какие еще секреты продать, и сочиняет очередное любовное послание русским дипломатам. Терри Франклин так и гуляет на свободе, вы добываете пароли через друзей в Пентагоне – что-то мы вроде делаем, но это нас никуда не приводит. Вам же это ясно! А самое отвратительное то, что комитет вполне удовлетворен таким положением дел. – Он почти кричал. – Я вам говорю то, что думаю – парни в этом комитете сами себе писают в карман. Они, наверное, довольны, как слоны, что чертовым русским запросто достается вся эта информация. Вот что мне кажется, разэтак их мать.

– Дрейфус, вы кретин, у вас луженая глотка, а ума, как у муравья. С меня достаточно. Займитесь работой.

Дрейфус вскочил на ноги и поднял правую руку в нацистском приветствии:

– Jawohl!

– Сукин ты…

– Не занимайтесь самообманом, Луис. Я знаю, вы делаете все, что можете. Но как мне осточертело все это дерьмо кругом!

Камачо кивком показал на дверь, и Дрейфус ушел.

Глава 13

Центр систем оружия ВМС Чайна-Лейк находится в пустыне южной Калифорнии, к востоку от горной цепи, окаймляющей долину Сан-Хоакин. Воздух в Чайна-Лейк чистый, горячий и сухой. Во вторник днем Джейк Графтон вдыхал его полной грудью, направляясь по раскаленному бетону к павильону аэродрома вместе с Гельмутом Фриче и Сэмюэлем Доджерсом. У них за спиной Бабун Таркингтон и Рита Моравиа наблюдали за погрузкой багажа в военный фургон, обмениваясь колкостями с женским экипажем Т-39, который доставил их сюда с авиабазы Эндрюс под Вашингтоном с промежуточной посадкой на базе морской авиации Моффет, где они подобрали Доджерса.

Час спустя доктор Доджерс снял бейсбольную кепочку и почесал лысину. Они с Графтоном и Фриче стояли в ангаре, где находился А-6Е «Интрудер». У наружных дверей были выставлены часовые с приказом никого не пускать. Группа осматривала пометки, которые сделал фломастером на поверхности самолета Фриче. Эти места он рекомендовал для установки специальных антенн созданной Доджерсом системы «Афина». А Сэм Доджерс почесывал затылок, изучая творчество Фриче.

– Ладно, – изрек он наконец без особого энтузиазма, – надеюсь, в этих местах оно будет работать нормально, если снизить выходные сигналы антенн. Но…

Голос его угас.

Джейк наблюдал за ним без любопытства. Он уже понял, что восторженность у Доджерса проявляется по странной синусоиде с гигантской амплитудой.

– Это только левая сторона самолета, – трезво заметил Фриче. – Четырнадцать антенн. Боковая поверхность хвоста, фюзеляж, левый подкрыльевой пилон, ниже ограждения кабины, возле носового обтекателя… а одна на кромке крыла вместо ходовых огней.

– Слушайте, обязательно должна быть антенна и перед левым воздухозаборником, вот здесь, где плоская пластина. По-моему, эта пластина дает чуть ли не половину ЭПР самолета, если смотреть с этой стороны.

– Здесь не получится. Ее может сорвать набегающим потоком и засосать в воздухозаборник. Тогда двигателю кранты.

– А перед пластиной?

Обсудили. Да, можно.

– Пока эта разметка чисто экспериментальная, – пояснил Фриче Джейку. – А настоящая, действующая система «Афина» в самолете должна размещаться так, чтобы антенны не выступали за обводы – «гладкая кожа» на профессиональном жаргоне. По сути дела, антенны должны быть встроены в обшивку машины, чтобы не создавать сопротивления и чтобы их просто не сорвало.

– Сколько это может стоить?

– Немало. Конформные антенны разрабатываются, но пока их нет.

– Понятно.

Джейк прошел туда, где Таркингтон и Моравиа стояли вместе с капитаном 3-го ранга Л.Д. Боннетом, командиром эскадрильи обеспечения испытаний, которой принадлежал самолет. Все трое отдали честь Джейку при его приближении, и он с улыбкой отсалютовал в ответ.

– Значит, Л.Д., вы пустите этот детский сад на вашу машину?

– Да, сэр. Они вроде непьющие и более или менее грамотные.

– Спасибо, что уступили нам ангар и самолет на несколько дней.

– Адмирал Данедин весьма убедительно дает распоряжения.

Джейк ухмыльнулся. Л.Д., по всей видимости, не сразу согласился подчиниться Старику.

– Вот что я намерен сделать. Фриче и Доджерс пару дней будут устанавливать маленькие антенночки с левой стороны самолета. В основном на клею, ну там просверлят несколько дырок, а потом перед каждой антенной поставят крохотный обтекатель. Им нужны двое толковых техников по фюзеляжу, которые умеют держать язык за зубами.

Боннет кивнул.

– Затем Рита и Бабун слетают на полигон электронных систем в Фаллон, потому что здешний сейчас не функционирует. Мы с Фриче переберемся туда раньше. Доджерс останется здесь работать с системами, установленными на самолете. Рита, в полете вы не должны превышать пятисот пятидесяти километров по приборам, чтобы антенны, не дай Бог, не сорвало. Они же будут прилеплены на честном слове и жевательной резинке.

– Есть, сэр, – ответила она.

– Л.Д., вас я попрошу выделить мне двух молодых офицеров повыдержаннее. Пусть чередуются так, чтобы не отходить от Доджерса ни днем, ни ночью. Сопровождать его на работу, весь день быть с ним, вместе с ним ходить в туалет, вечером провожать в общежитие, есть вместе с ним и главное – следить, чтобы он ни с кем, кроме них, не разговаривал. Подчеркиваю – ни с кем.

Обсудив все детали, капитан Боннет ушел. Джейк Графтон подробно объяснил Рите и Бабуну, что требуется от испытательного экипажа. Закончил он грозным предупреждением:

– Эта система, само название проекта – абсолютно все засекречено по самую макушку. Адмирал Данедин сказал, что в Форт-Ливенуорте уже готовы камеры для любого, кто нарушит режим секретности. Так что не советую бормотать даже во сне.

– Я люблю тайны, – заявил Бабун.

– Это мне известно. К счастью, ты у меня один из самых больших любителей тайн на свете. Не расстегивайся, Бабун.

Джейк пошел наблюдать за установкой антенн, а Бабун с Ритой пешком направились в штаб базы планировать свой полет в Фаллон, штат Невада. По дороге Рита спросила:

– Что тебе велел не расстегивать капитан Графтон, Бабун? Рот или…

– Никогда не задавай вопроса, если не уверена, что получишь ответ. Это золотое правило выживания Таркингтона во флоте Дяди Сэма.

Они усмехнулись друг другу. Она незаметно пожала его руку. Инстинктивно оба чувствовали, что необходимо соблюдать конспирацию. Никаких пожатий тайком, никаких переглядываний на службе. Не говоря уже о вздохах, подмигивании или там нежных прикосновениях. Если капитан Графтон заметит хоть что-нибудь, им обоим крышка.

Бабун шагал, высоко подняв голову, расправив плечи. Он обостренно ощущал, как прекрасно чувствует себя, как силен и здоров. Такое состояние может быть только благодаря женщине, подумал он и принялся насвистывать подходящую мелодию. Да, жизнь хороша.

Эйфорическое мироощущение Бабуна продолжалось ровно один час тридцать семь минут – столько, сколько требовалось, чтобы спланировать полет до полигона электронных систем в Фаллоне, штат Невада, и обратно, заполнить полетные задания, переговорить с метеорологом о долгосрочном прогнозе погоды на ближайшие три-четыре дня и забежать в туалет по малой нужде. На обратном пути в ангар, где работали Графтон и его колдуны, Рита была молчалива и выглядела более озабоченной, чем в последние дни.

– Я тебе нравлюсь? – спросила она наконец полушутя, но Бабун Таркингтон, только что самый счастливый гражданин мира, воспринял это, как угрозу.